Адская практика [= Дело о неприкаянной душе] - Сергей Садов

Я махнул рукой.

— Нашел о чем думать. Дурак бросился под пули. Дураку дурацкая смерть.

Алеша замер.

— Смерть?

— Ну да. Зачем бросился? Ведь видел, что у бандитов пистолеты и что их больше. Все равно полез. Так кто же он как не дурак?

Алеша сидел на кровати, вытянувшись как струна, уставившись в одну точку. По щеке прокатилась слеза, но мальчик ее, похоже, даже не заметил. Он вдруг медленно повернул ко мне голову.

— Да, — безжизненным голосом сообщил он мне. — Он дурак. Он дурак, что кинулся защищать меня. Я этого не стою. Я отдал тебе душу. Так забирай ее! Но остальных оставь! А теперь уходи! Мне твоя помощь не нужна!!! Уходи!!! Пошел вон!!! — Алеша вдруг вскочил и запустил в меня подушкой с кровати. — Уходи!

От подушки я увернулся. Потом пришлось потратить некоторое время, чтобы успокоить мальчика.

— Слушай, ну не будь хоть ты дураком, — попытался я урезонить его. — Своим геройством ты его уже не спасешь. Зато можешь спасти себя. И художник твой любимый не погибнет — это я могу тебе гарантировать. А ты добьешься всего, чего хочешь. Что тебе надо?

— Надо, чтобы ты отстал от меня!

Я пожал плечами.

— Как хочешь. Но договор у меня. Тебя убьют здесь, а душа попадет ко мне. А если ты останешься в живых, то еще можешь исправить это.

— А я не хочу ничего исправлять! Ты понял это?! Не хочу!!! Хочешь мою душу?! Пожалуйста. Можешь получать ее!!! Хочешь, еще один договор подпишу. Я тебе подарю ее. Просто так! Но оставь всех нас в покое!!! Оставь моих друзей!!!

— Как хочешь. — Я подошел к столу и положил на него свисток, который достал из кармана. — Но я дам тебе шанс. Ночь впереди длинная. Если передумаешь, свистни в него. Я приду.

Алеша молча взял свисток. Посмотрел. Потом бросил его на пол и с видимым удовольствием растоптал его в пыль.

— Вот тебе!

Я отступил на шаг назад. И тут я понял, что больше не чувствую присутствие мальчика. Это могло значить только одно… Его порыв был не позой. Сейчас он был искренен. Я достал из воздуха договор и просмотрел его. Алеша увидел знакомую бумагу, побледнел. Но тут договор прямо у меня в руках вспыхнул — я решил, что небольшие спецэффекты не помешают. Миг, и только горстка пепла осела на пол. Я снова взглянул на мальчика и усмехнулся.

— Что ж, можешь радоваться. Тебе удалось вырваться от меня. Поздравляю. У меня больше нет никакой власти над тобой. Теперь посмотрим, как ты сможешь вырваться от Павла Николаевича. От него ты так просто не избавишься. А теперь прощай.

Я медленно растворился в воздухе. В тот же миг что-то визжащее повисло у меня на шее. С трудом я сообразил, что это Альена. Плача и смеясь, она висела у меня на шее и болтала ногами. Не удержав равновесия, я рухнул на пол. Но это ничуть не остудило радости девчонки. Теперь она принялась колотить меня по бокам.

— Мы победили!!! Мы победили!!! — вопила она.

Я торопливо отодвинулся от нее подальше.

— Во чокнутая, — буркнул я, сам светясь от радости. — Слушай, ты не могла бы выражать свой восторг менее бурно? Какой смысл в победе, чтобы потом умереть от радости? Я победой еще насладиться хочу.

В этот момент в комнату ввалился Ксефон.

— Вот ты где, — с ходу буркнул он, разглядев Алешу, все еще ошеломленного моим исчезновением.

Я моментально оказался рядом с Альеной, придавил ее к полу и заткнул ладонью рот. Та сначала возмущенно дернулась, но, разглядев Ксефона, замерла. Ксефон же, не утруждая себя проверкой, сразу подошел к Алеше и встряхнул его.

— Чего ты какой? У меня новость для тебя.

Мальчик недоуменно посмотрел на Ксефона. Похоже, прибытие еще одного черта его не обрадовало.

— Тоже о моем спасении? — зло поинтересовался Алеша. — Не надо! Ничего мне от вас не надо. Это я и твоему приятелю сказал!

— Как не… — Ксефон замолк и уставился на Алешу. — Какому приятелю?

— Эзергилю. Так, кажется, его зовут. Тоже предлагал мне спасение. Я отказался. И от тебя мне ничего не надо!

— Что он тебе предлагал? — Ксефон весь напрягся и подался к мальчику. Тот даже попятился от него.

— Что-что? А что еще ваша братия может предлагать? Ничего хорошего. Предлагал свалить всю вину на Григория Ивановича. И это после того, как тот помог мне?! После того, как погиб отец Федор, защищая меня?!

Ксефон покачал в воздухе рукой. Мол, неважно все это. Алеша этот жест понял правильно и скривился.

— А я не хочу жить по вашей логике!!! Ты понял?!

Ксефон даже засветился от счастья. Он слово за слово вытянул весь наш разговор с Алешей. Под конец он уже не скрывал радости.

— Парень, ты идиот, это все, что я тебе могу сказать. Эзергиль всегда был придумщик. Надо же, как все ловко придумал. И главное, могло сработать. Что ж, отказался и хорошо. От тебя мне больше ничего не надо. Прощай, глупец. Мог бы спастись, но ты сам выбрал свою дорогу.

— И это все, что ты мне скажешь? — Алеша недоверчиво уставился на него. — Не предложишь мне путь спасения?

Ксефон расхохотался.

— Я же говорю, идиот ты. Да на хрена ты мне нужен? Не тебе я помогал все это время, а с Эзергилем сражался. А ты… да мне плевать, что с тобой будет. Ты выбрал свой путь сам. Спасибо, конечно, вот уж не ожидал, что ты справишься с этим хитрецом Эзергилем. Но теперь-то ты мне зачем?

Ксефон поднял голову и расхохотался. Потом снова взглянул на мальчика.

— Когда попадешь туда, — Ксефон ткнул пальцем вверх, — передавай привет своей матери. Герой-дурачок. — Ксефон опять рассмеялся и медленно растаял в воздухе. Алеша же опустился на кровать, закрыл лицо руками и разревелся.

— Я Ксефона этого убью, — зловеще пообещала Альена.

Я усмехнулся.

— Не надо. Его убьет результат практики. А пока пусть порадуется… бедняга.

— А это не слишком жестоко?

— Ну… ты ведь не хочешь, чтобы он сейчас начал творить какие-нибудь глупости? А с него станется. Нет, самый безопасный Ксефон — это Ксефон, уверенный в том, что победил. И вот что, пойдем-ка за ним. До завтрашнего утра Алеше все равно ничего не грозит.

Альена неуверенно посмотрела на плачущего мальчика. Потом на меня.

— Мне бы не хотелось оставлять его одного в таком состоянии.

— Если его решение твердо, то пусть для него это будет последнее испытание. Вспомни: «Сказав сие, Иисус вышел с учениками Своими за поток Кедрон, где был сад, в который вошел Сам и ученики его». Он знал, что его ожидает в этом саду. Мог уйти. Но Он выбрал другой путь.

— И что? — нахохлилась Альена.

Я обернулся к Алеше.

— Ничего. У каждого может быть свой Гефсиманский сад. Оставь его сейчас. Он свой путь выбрал. Мы в данный момент здесь лишние. А Алеша… он или укрепится в своем решении, или раскается. Посмотрим.